Внезапное исчезновение гражданина Путина из публичного пространства породило у части россиян робкую надежду на то, что указанный субъект был наконец-таки отстранён от власти не то в результате государственного переворота, не то в результате прихода старухи с косой. Некоторые оппозиционные авторы в связи с этим упрекнули своих сограждан в малодушии, дескать, за свободу надо бороться, а не ждать, пока она свалится на тебя с неба в результате удачного стечения обстоятельств. Признавая весомость аргументов как морального, так и сугубо практического характера, подкрепляющих эту позицию, я, тем не менее, хотел бы вступиться за тех, кто посмел понадеяться на вмешательство случая (тем более, что греха таить, в дни таинственного отсутствия кремлёвского диктатора меня и самого посещали подобные надежды).
Надежда на вмешательство Высших (или сугубо земных в виде уставших от чудачеств вождя представителей правящей верхушки) сил у многих критически настроенных по отношению к власти граждан связана с пониманием того простого обстоятельства, что смена власти в результате мирных массовых протестов в современной России, мягко говоря, маловероятна. В принципе, свержение режима в результате мирных массовых протестов возможно лишь в ситуации, когда применение полномасштабного насилия против протестующих по каким-либо причинам неприемлемо для правящей верхушки, когда утрата власти представляется ей меньшим злом по сравнению с издержками, связанными с применением силы. Ситуация, сложившаяся на сегодняшний день в России, принципиально иная.
Поведение Путина, уже совершившего целый ряд тягчайших преступлений (в совершении некоторых из них он недавно лично признался перед телекамерой, отрезая себе тем самым все пути к отступлению), не оставляет никаких сомнений: если массовые протесты будут угрожать власти Путина, приказ на их силовое подавление, не считаясь ни с какими жертвами, будет отдан без колебаний.
Если смена власти в результате мирного протеста практически невозможна, то какие пути выхода из путинского тупика могут существовать вообще? Возможность победы оппозиции на заранее срежиссированных режимом псевдовыборах мы рассматривать не будем, поскольку по степени реалистичности этот вариант проигрывает даже сценарию с похищением Путина инопланетянами, и всерьёз рассматривать выборы в качестве способа смены власти в России могут лишь самые фанатичные адепты секты свидетелей Навального.
В принципе, существует ненулевая вероятность силового свержения режима, но ничего хорошего такой вариант развития событий также не сулит. Та часть населения России, что более всего склонна симпатизировать западным ценностям, к силовому противостоянию с властью не готова уже хотя бы по той причине, что это в большинстве своём люди, которым есть что терять. Соответственно,
если в России вдруг и случится вооружённое восстание, то основной его движущей силой будут совсем другие люди с совсем другими ценностями и идеалами. Даже радикальный уравнитель Удальцов на их фоне будет выглядеть милым и безобидным юношей.
Скорее всего, подобного рода революция приведёт к власти откровенных неонацистов типа донбасских "героев": Стрелкова-Гиркина, Гиви и прочих моторыл. Подобное развитие событий — явно не то, о чём мечтают российские "западники", включая и автора этих строк.
Итак, мирная смена власти маловероятна, а насильственная чревата изменением положения дел от плохого к ещё худшему. В подобной ситуации неудивительно, что возможный дворцовый переворот начинает выглядеть для многих привлекательной альтернативой (что касается возможной смерти Путина в силу естественных причин, то по своим политическим последствиям она не особо отличалась бы от дворцового переворота, поскольку означала бы переход власти в руки ближайших соратников нынешнего вождя). Упрекать в малодушии тех, кто, не желая для своей страны явно худших вариантов развития событий, надеется на дворцовый переворот, на мой взгляд, не вполне корректно.
Мимоходом замечу, что о желательности этого переворота говорят не только "праздные мечтатели", но и люди, к голосу которых вполне может прислушаться часть правящей верхушки. К их числу относится, скажем, Михаил Борисович Ходорковский, который вполне откровенно "семафорит" этой самой верхушке из Швейцарии, предлагая себя в качестве главы переходного правительства, чьей задачей станет восстановление разрушенной и разграбленной чекистами экономики, а также нормализация отношений с Западом.
Проблема, однако, в том, что такой переворот, случись он на самом деле, тоже будет далеко не самым оптимальным вариантом. Приходится признать, что те, кто критикует надеющихся на переворот, правы в главном:
фундаментальная проблема дворцового переворота в том, что он не предполагает тотальной смены правящей элиты.
Мы уже "проходили" это в девяносто первом: хотя крушение СССР было, безусловно, событием гораздо большего исторического масштаба, нежели просто государственный переворот, оно, увы, не привело к отстранению от власти советской номенклатуры. Единственной гарантией "невозвращения в СССР" была личность первого президента России — Бориса Николаевича Ельцина, который, несмотря на своё партийно-номенклатурное прошлое, осознавал тупиковость пути назад. Никаких институциональных гарантий создано не было, ведь для этого потребовалось бы провести полномасштабный процесс десоветизации, подобный денацификации в послевоенной Германии, на что, по понятным причинам, номенклатура пойти не могла и не желала. Соответственно, после отставки Ельцина ничто уже не сдерживало номенклатуру и возглавивших её выходцев из советских же спецслужб, в очень короткий период времени выстроивших в стране неосоветский режим.
Если случится то, на что многие так надеются, и Путин будет отстранён от власти своими же соратниками, то вполне возможно, что вслед за этим действительно последует очередная "оттепель", вот только ожидать полноценной десоветизации вновь не придётся, а значит, Россия опять окажется беззащитной перед очередным (и весьма вероятным в таких условиях) неосоветским реваншем. Масштаб перемен, возможных в случае переворота, будет весьма ограниченным. Это, скорее всего, понимает и упомянутый выше МБХ. Осмелюсь предположить, что именно этим обусловлена его позиция по Крыму, который он не считает возможным вернуть Украине. Ходорковский, зная нравы и настроения правящей верхушки, прекрасно отдаёт себе отчёт, что Крым для неё — своего рода "красная линия".
Человек, допускающий возврат Крыма Украине, по определению не пройдёт у этой верхушки "кастинг" на пост главы возможного переходного правительства. Сохранение Крыма — один из ключевых пунктов "контракта" при назначении на эту должность.
Однако необходимо полностью отдавать себе отчёт в том, что мир — и, прежде всего, Запад — никогда не смирится с этим вопиющим нарушением Россией норм международного права. Без возврата Крыма невозможна нормализация отношений с Западом, без нормализации отношений с Западом и возврата "блудной дочери" России в лоно Западной цивилизации невозможна никакая устойчивая демократизация внутри страны. При таком развитии событий неизбежно сохранение у большинства россиян психологии "осаждённой крепости", но в "осаждённой крепости" не может быть ни демократии, ни правового государства. "Обратный ход маятника" к диктатуре будет в этом случае практически неизбежен.
Таким образом, сравнительно безболезненный, как могло показаться на первый взгляд, вариант выхода из путинизма через дворцовый переворот не лишён своих "подводных камней". Так что же, выхода нет? Осмелюсь предположить, что слабый "свет в конце тоннеля" всё же просматривается. Впрочем, об этом в следующей статье.
! Орфография и стилистика автора сохранены
